f

Первое, что поразило меня в Казерте — контраст между парком и городом. Город казался наполовину вымершим не только в смысле отсутствия населения — это легко можно списать на август — традиционное время летних отпусков, но и в смысле общего впечатления заброшенности и запустения. Повсюду недостроенные дома, и дома на разных стадиях разрушения. Отчасти тень запустения коснулась и самого дворца и парка. Второе, что поразило — размах. В справочнике парк назван величественным, его территория — 122 гектара. Строительство началось в 1753 году по повелению Карла Бурбона, и от внимательного посетителя не скроется зависть — а потому подражание, а следовательно, вторичность, Версалю. Хотя, наверное, почти все «классические» европейские сады 18 века «выросли» из Версаля. Также как сады Ренессанса и Барокко — из итальянских садов. В Версале не была, но Петергоф лучше! Это выражается в ухоженности, прежде всего, и в насыщенности, не только в смысле скульптур и фонтанов на единицу площади, но и в том, как все это скомпановано и расположено. Да, деревья, липы, каменные дубы и грабы подстрижены, газоны ухоженные, но кроме помпезности и монументальности ничто не поражает и не радует глаз. Может, в эпоху Бурбонов это было величественно и прославляло мощь династии, но сейчас хочется иного. Хочется гармонии, но не гармонии правильных форм, а иной, более утонченной, изысканной и сложной, хочется не монументальности, а камерности, не масшатабности, а разнообразия, не прямолинейности, а загадочности. Сад не может быть таким простым, правильным, прямолинейным: практически весь сад расположен на одной оси. Это непростительно скучно! По саду надо блуждать, теряться и совершать собственные открытия — видов, неожиданных перспектив, цветовых сочетаний, игры форм. Основная ось сада, вдоль которой расположены, по восходящей, фонтаны, напоминает проспект. Просто обширными газонами и стриженными аллеями сегодня никого не удивишь. На скульптурные группы фонтанов, представляющие собой сцены из «Метаморфоз» Овидия, лучше смотреть издалека — вблизи они грубоваты. Если у вас хватит терпения и сил (а лучше приберегите их для английского сада, который действительно заслуживает внимания, и сядьте еще внизу, около дворца, на автобус, которые ходит каждые 15 минут и стоит 1 евро) добраться до фонтана Диана и Аттеон, вы будете вознаграждены чистой ледяной водой, стекающей белыми пенистыми потоками в бассейн фонтана. Издали это похоже на вплетенную в яркую зелень мха и папоротников гигантскую паутину.

Английский сад

Английский сад тоже был создан в угоду моде, и тоже в подражание версальскому малому Трианону. Но то ли английский ланшафтный архитектор (в ту эпоху он именовался попросту садовником) Грефер оказался талантливее итальянского архитектора Ванвителли, создавшего основной ансамбль парка, то ли «о вкусах не спорят», но английский сад Казерты понравился мне гораздо больше парка. Считается, что идея этого сада — места уединенных размышлений и ботанических экспериментов - была подсказана королеве Марии Каролине, приходившейся сестрой Марии Антуанетте, лордом Гамильтоном, посланником Британской королевы при дворе Бурбонов.

Зеленые лужайки, пальмы, прохлада даже в 38 градусную жару, потоки воды, образующие пруды и водопады... Вместо того, чтобы наслаждаться этим покоем, ненасытный посетитель (я) хочет во что бы то ни стало увидеть все!! Вот ведь человеческая натура до чего странно устроена! Вместо того, чтобы остановиться в понравившемся месте и наслаждаться им час или два, а то и весь день, человек (я), движимый жадностью (возможно, эта жадность и является в какой-то мере двигателем прогресса, но если в итоге такого прогресса оказываешься на краю пропасти, не лучше ли от него вовсе отказаться?) устремляется дальше и не останавливается ни под пальмой, ни на манящей лужайке с видом на островок с развалинами по моде 19 в, ни на скамеечке в тени какого-то представителя местной флоры. Вот так, галопом обежав весь парк, с кратковременными остановками на фото лилий, полуразрушенной оранжереи, статуй и гротов, и помочить ножки, приходишь к выводу, что хотел бы провести здесь целый день — следущий день как раз свободен! И что же? Вместо чудесного, прохладного Английского парка мы отправляемся в душный, раскаленный, не до конца освобожденный от мусора, небезопасный (уличные воры) Неаполь. Неаполь мне тоже понравился, но тоска по волшебной, вневременной и внепространственной атмосфере Английского сада осталась. Я не жалею, что увидела Неаполь, но жалею, что предпочла суматошность и хаос современного города уединенности и покою Английского сада Казерты.

 

Сад Казерты

Ботанический сад в Москве

Ботанический сад моего детства

В Москве, по-моему, целых три Ботанических сада: где-то на Ленинских горах Ботанический сад МГУ, бывший Аптекарский огород Петра на проспекте Мира и Главный Ботанический сад Академии Наук на Ботанической улице. В двух первых я, коренная москвичка в третьем, можно считать, поколении, никогда не была!! Зато в последнем прошло мое детство, за исключением летних, «дачных», месяцев. Не знаю, почему Ботанику назвали садом, ведь по существу это - парк, но в моем детстве была четкая разница между Останкинским парком (вход бесплатный) — заросшим, заброшенным, в который ходили с близлежащих предприятий «отмечать» или через него шли на ВДНХ через «дырку» (вход на ВДНХ был платный, поэтому периодически в заборе появлялись и заделывались дырки) и ухоженным Ботаническим с кассиршей у входа в летние месяцы, розарием, коллекцией сирени, георгинов, флоксов, Фондовой оранжереей (однажды, когда там чистили пруд, рабочие позвали меня внутрь – посмотреть лотосы, меня переполнял восторг, я хотела поделиться им с бабушкой, развернулась, чтобы помчаться во всю прыть, и свалила большой цветочный горшок, стоявший в дверях. Поскольку я уже была как бы выбегала из оранжереи, да еще мне стало так страшно от того, что я наделала, я не остановилась, не вернулась, не извинилась. Года два я боялась гулять в той стороне, боялась, что меня узнают и начнут ругать)....

Заходишь в парк: черные чугунные ворота между белых колонн, а если закрыто – ищешь дырку в заборе, лазейку, выпиленный прут и по широкой дороге идешь прямо, мимо лужайки с левой стороны, мимо кустов орешника, мимо фонтана и розария — справа. Чур, на трещины в асфальте не наступать! А из трещин лезут к свету одуванчики, трава-повелика, клевер. Кажется, что они-то и проломили асфальт своей неистовой жаждой жизни.

Мои любимые места: Кавказские горы, мостик и детская площадка около пруда, на ВДНХ. Но до всех этих мест идти далеко – не успеешь дойти, надо уже домой возвращаться, к обеду – в детстве у нас все было по часам, все подчинено режиму, поэтому нас туда мы ходили редко. Иногда бабушка брала с собой в бутылочке из-под кетчупа морс или какую-нибудь разведенную в воде “заготовку” например, черную смородину с сахаром, бутерброды с колбасой, и мы ели на лавочке в парке, или на стволе нависшей над прудом ивы, болтая в воде босыми ногами! Вот это счастье!!!! Не знаю, почему мы называли это место Ботанического “Кавказские горы” - было ли это официальное название и сознательная попытка воссоздать ландшафт Кавказа с присущей ему Флорой, или же сюда свезли оставшиеся после какого-нибудь строительства груды земли и строительного мусора, со временем они обрасли травой и кустарником и превратились в “горы”? Первая версия мне кажется более правдоподобной. В то время было принято демонстрировать дружбу народов и достижения союзных республик. Вот горы и стали Кавказскими, а та самая детская площадка около пруда – Прибалтийской. В ней, действительно, было что-то “западное”, “не советское” - разнообразие ли качелей, горок, лесенок и прочих атрибутов детской площадки, имевших здесь какую-то особую форму, особую элегантность, “дизайн”, чем и отличались от стандартных детских площадок, скучных и однообразных, яркий ли цвет, не знаю. Но я до сих пор помню приятную гладкость красных и желтых качелей, извилистую лестницу, закручивавшуюся спиралью, пластиковую, очень скользкую горку. Но и Кавказские горы были ничуть не хуже – в детстве они казались действительно высокими! Так что пока добирался до большого камня на вершине, - обязательно бегом! - перехватывало дыхание.

А еще был розарий: благоухание роз всевозможных форм: штамбовых, плетистых, кустовых, сортов и оттенков, шуршащий гравий дорожек, уютная каменная скамейка напротив пруда с фонтаном, откуда вода сбегала в нижний пруд. Уютная скамейка под березой, рядом с оранжереей. Сначала можно было полюбоваться цветами на опытном поле: весной сладко пахнувшие подушки алиссума, нарциссы, тюльпаны и сирень, летом львиный зев, левкои, флоксы, пионы, осенью астры, гладиолусы и георгины, бархотки, а потом устроиться на облюбованной скамейке и поиграть с бабушкой в куклы...

Розарий давно пришел в упадок. Розы (неразворованные) выродились, все клумбы заросли травой, вместо гравия – кирпичного цвета асфальт, в пруду плавают куски пенопласта, пакеты, бутылки... А на месте опытного поля гигантским скелетом уже больше 10 лет стоит остов новой гигантской оранжереи...

Вообще в детстве парк казался огромным, безграничным, в нем еще были “труднодоступные” места и неизведанные тропы. Это с возрастом, когда он весь был исхожен вдоль и поперек, когда мы не просились “на ручки” и быстрым шагом доходили до Кавказских гор и Главного входа, парк сжался и потерял привлекательность неизведанного. Как современный мир, где все материки и острова уже давно открыты, нанесены на карту и изучены.

Вот то, что я помню о своем первом Ботаническом саду, потом к нему прибавились Ленинградский ботанически сад — он запомнился извилистыми стволами лиственниц, компактностью территории, насыщенной разнообразыми растениями. Потом был еще Никитский ботанический сад, Ботанический сад на Соловках (!), Парижский, Сиенский, Флорентийский, Ботанические сады в Лукке и Любляне. Но это уже другой рассказ.